Разыскивается Ходжа Насреддин
- Жанры: Аудиосказки / Восточные сказки
- Название: Разыскивается Ходжа Насреддин
- Автор:
- Количество просмотров: 667
Повесть-сказка
Автор Ф. Гаврин
Исполнители:
Ведущий — Юрий Авшаров;
Ходжа Насреддин — Армен Джигарханян;
Тимур — Клеонт Протасов;
Водонос — Иван Николаев;
Глупец — Алексей Борзунов;
Саад, Первый советник — Олег Форостенко;
Философ, Старик — Владимир Сулимов;
Молодой Купец — Игорь Верник;
Хозяин дуккана — Всеволод Абдулов;
Хасан — Владимир Стержаков;
Первый глашатай — Владимир Стержаков;
Первый стражник — Владимир Стержаков;
Страж — Борис Коростелёв;
Второй глашатай — Борис Коростелёв;
Первая женщина — Н. Касьянюк;
Вторая женщина — Зоя Ершова;
Начальник стражи — Ростислав Дубинский;
Второй Стражник — Сергей Чонишвили;
мальчик — Сергей Чонишвили;
Прохожий — Андрей Цимбал;
в массовых сценах — Всеволод Абдулов, Сергей Чонишвили, Ростислав Дубинский, Иван Николаев, Андрей Цимбал, Борис Коростелёв.
Режиссер - Э. Верник
Музыкальное оформление - Л. Фертова
Звукорежиссер Т. Страканова
Редактор И. Якушенко
Автор Ф. Гаврин
Исполнители:
Ведущий — Юрий Авшаров;
Ходжа Насреддин — Армен Джигарханян;
Тимур — Клеонт Протасов;
Водонос — Иван Николаев;
Глупец — Алексей Борзунов;
Саад, Первый советник — Олег Форостенко;
Философ, Старик — Владимир Сулимов;
Молодой Купец — Игорь Верник;
Хозяин дуккана — Всеволод Абдулов;
Хасан — Владимир Стержаков;
Первый глашатай — Владимир Стержаков;
Первый стражник — Владимир Стержаков;
Страж — Борис Коростелёв;
Второй глашатай — Борис Коростелёв;
Первая женщина — Н. Касьянюк;
Вторая женщина — Зоя Ершова;
Начальник стражи — Ростислав Дубинский;
Второй Стражник — Сергей Чонишвили;
мальчик — Сергей Чонишвили;
Прохожий — Андрей Цимбал;
в массовых сценах — Всеволод Абдулов, Сергей Чонишвили, Ростислав Дубинский, Иван Николаев, Андрей Цимбал, Борис Коростелёв.
Режиссер - Э. Верник
Музыкальное оформление - Л. Фертова
Звукорежиссер Т. Страканова
Редактор И. Якушенко
Повесть- сказка, основанная на восточных анекдотах о неунывающем Ходже Насреддине
Книги молчат о Ходже Насреддине. Тяжелый камень запрета лежал в те годы на его имени. Так повелели могущественные властелины - калифы, султаны и шахи, в надежде отомстить ему хотя бы в последующих веках, лишив его посмертной славы. Но спросим: удалось ли им достичь своей цели? Старая история, одна и та же во все времена, - сказано об этом у Сельмана Саведжи: "Достойный прославится, хотя бы все вихри объединились против него!"
Ибо есть одна книга, над которой не властны калифы: память народа. В этой великой книге и обрел Ходжа Насреддин свое бессмертие.
Есть в городе Ходженте, на берегу Сыр-Дарьи, обширный пустырь, где никто не селится и не разводит садов, потому что река в этом месте поворачивает, бьет под берег и ежегодно смывает его на три-четыре локтя. Река смыла пустырь уже до половины и вплотную подошла к могучему карагачу, одиноко растущему здесь, обнажив с одной стороны его узловатые грубые корни, сбегающие по глинистому обрыву к воде. Открытый солнцу, в изобилии снабженный влагой, карагач раскинулся широко и зеленеет густо, затмевая пышностью соседние деревья, что жалкой кучкой сбились в отдалении, у пыльной большой дороги.
Карагач не рухнет в реку и не уплывет по течению. Вода смоет лишь все мелкое, хилое вокруг него, но не преодолеет его могучего корня, ушедшего в землю глубоко, под самое дно. Карагач удержится на берегу, и та же река, что подмывала его, - нанесет плодоносного ила к нему, и он, укрепив собою берег, будет зеленеть еще долго, все шире раскидывая свою могучую литую крону, - в то время как те, стоявшие в отдалении, уже отдадут свою жалкую жизнь огню в очагах... И даже когда облезет вся его кора, высохнет древесина и прекратится движение соков в стволе, - его не срубят и не распилят на дрова, а обнесут красивой оградой и будут показывать заехавшему в Ходжент путнику, говоря: "Вот карагач, посаженный и взращенный самим Ходжой Насреддином! "
И еще узнает путник, что населенная лепешечниками ходжентская слобода Раззок (что значит - Податель насущного хлеба) имеет в народе второе название: слобода Ходжи Насреддина, - потому что именно здесь, по преданию, стоял в минувшие времена его дом. Ходжентцы расскажут путнику, что в горах, по дороге в Ашт, есть озеро Ходжи Насреддина; на берегу его расположено маленькое селение Чорак; в этом селении есть чайхана Ходжи Насреддина, а в чайхане под крышей живут воробьи Ходжи Насреддина - потомки одного знаменитого воробья, о котором речь впереди. Там же есть пещера со странным названием: "Обиталище благочестивого вора", есть арык Ходжи Насреддина, мостик Ходжи Насреддина, - словом, все дышит здесь его памятью, как будто он уехал отсюда на своем ишаке только вчера.
Облачившись в халат усердия и вооружившись посохом терпения, мы посетили все эти места. Мы ночевали под многими кровлями, грелись у многих костров, беседовали о Ходже Насреддине со многими людьми; судьба благоприятствовала нам в поисках, - и вот сегодня мы открываем еще одну страницу его жизни и говорим вслед за мудрейшим Ибн-Туфейлем: "Да послужит эта история поучением тому, кто имеет сердце, или кто внимает и видит..."
Книги молчат о Ходже Насреддине. Тяжелый камень запрета лежал в те годы на его имени. Так повелели могущественные властелины - калифы, султаны и шахи, в надежде отомстить ему хотя бы в последующих веках, лишив его посмертной славы. Но спросим: удалось ли им достичь своей цели? Старая история, одна и та же во все времена, - сказано об этом у Сельмана Саведжи: "Достойный прославится, хотя бы все вихри объединились против него!"
Ибо есть одна книга, над которой не властны калифы: память народа. В этой великой книге и обрел Ходжа Насреддин свое бессмертие.
Есть в городе Ходженте, на берегу Сыр-Дарьи, обширный пустырь, где никто не селится и не разводит садов, потому что река в этом месте поворачивает, бьет под берег и ежегодно смывает его на три-четыре локтя. Река смыла пустырь уже до половины и вплотную подошла к могучему карагачу, одиноко растущему здесь, обнажив с одной стороны его узловатые грубые корни, сбегающие по глинистому обрыву к воде. Открытый солнцу, в изобилии снабженный влагой, карагач раскинулся широко и зеленеет густо, затмевая пышностью соседние деревья, что жалкой кучкой сбились в отдалении, у пыльной большой дороги.
Карагач не рухнет в реку и не уплывет по течению. Вода смоет лишь все мелкое, хилое вокруг него, но не преодолеет его могучего корня, ушедшего в землю глубоко, под самое дно. Карагач удержится на берегу, и та же река, что подмывала его, - нанесет плодоносного ила к нему, и он, укрепив собою берег, будет зеленеть еще долго, все шире раскидывая свою могучую литую крону, - в то время как те, стоявшие в отдалении, уже отдадут свою жалкую жизнь огню в очагах... И даже когда облезет вся его кора, высохнет древесина и прекратится движение соков в стволе, - его не срубят и не распилят на дрова, а обнесут красивой оградой и будут показывать заехавшему в Ходжент путнику, говоря: "Вот карагач, посаженный и взращенный самим Ходжой Насреддином! "
И еще узнает путник, что населенная лепешечниками ходжентская слобода Раззок (что значит - Податель насущного хлеба) имеет в народе второе название: слобода Ходжи Насреддина, - потому что именно здесь, по преданию, стоял в минувшие времена его дом. Ходжентцы расскажут путнику, что в горах, по дороге в Ашт, есть озеро Ходжи Насреддина; на берегу его расположено маленькое селение Чорак; в этом селении есть чайхана Ходжи Насреддина, а в чайхане под крышей живут воробьи Ходжи Насреддина - потомки одного знаменитого воробья, о котором речь впереди. Там же есть пещера со странным названием: "Обиталище благочестивого вора", есть арык Ходжи Насреддина, мостик Ходжи Насреддина, - словом, все дышит здесь его памятью, как будто он уехал отсюда на своем ишаке только вчера.
Облачившись в халат усердия и вооружившись посохом терпения, мы посетили все эти места. Мы ночевали под многими кровлями, грелись у многих костров, беседовали о Ходже Насреддине со многими людьми; судьба благоприятствовала нам в поисках, - и вот сегодня мы открываем еще одну страницу его жизни и говорим вслед за мудрейшим Ибн-Туфейлем: "Да послужит эта история поучением тому, кто имеет сердце, или кто внимает и видит..."
